Собственно, очередная пародия на тему "Бэлль", на этот раз от меня, ибо переделывали ее все, кому не лень, а мне хоть и лень, но я тоже поучаствую.
Это один из самых массовых флэшмобов, ей-ей.Аста и все-все-все.Аста с демиуржьим косяком в зубах сидит под деревом неизвестного вида и думает не думает о чем-то своем. Мимо дефилирует Дилашран, которому ни с того ни с сего захотелось подышать свежим воздухом. Глава Совета замечает Тивийанку и с похабным выражением лица показывает на нее пальцем.Что снова замышляет девка эта?
Ох, не найти достойного ответа.
Но ведь хороша, зараза, хоть не мой типаж.
При всем желаньи, ей двенадцати не дашь.
Она постарше будет где-то раза в два,
И не в порядке у мерзавки голова.
Есть что-то в ней, что нарушает дел черед
И мне покоя почему-то не дает.
Трагикомедия во многих куплетахВдали раздается чье-то топанье, и Дилашран быстренько удаляется со сцены. Выскакивает пьяный Лоллард, Разведчик Совета, и, заметив Асту, радостно хлопает в ладоши. Аста мерзко хихикает и затягивается косяком, бормоча: "Уйди, ересь!" Лоллард умиляется и затягивает песню.
Как много женщин я видал доселе!
Мрак! Все они мне жутко надоели.
Враг теперь терзает ночью помыслы мои.
О, Астерата, на секунду загляни!
Пускай вопит Цинтари, что, мол, я подлец,
В конце концов, она не рвется под венец.
Дай растопить твою сковавший душу лед.
Я обещаю верным стать на целый год!
Лоллард вдруг нервно оглядывается, замечает на горизонте чей-то силуэт и, опасаясь, что это может быть Цинтари, убегает. Силуэт на поверку оказывается Хлавареном, Казначеем, который куда-то направляется с мешком в руках. Хлаварен видит Асту и поет чем-то вроде сопрано, отчего Тивийанка чуть приходит в себя и приоткрывает левый глаз.
Ты в играх, где нет правил, совершенна.
И так легко условий рушишь стены,
Что я забываю о деньгах в моей казне,
Став легкомысленным, как спьяну иль во сне.
Я понимаю, что эмоции во вред,
Но без тебя, как ни крути, покоя нет.
Лишь только б шанс моя удача мне дала
С Клинком Тивийским вместе все вести дела.
За сценой слышится радостное насвистывание, и Хлаварен, прижимая свой вечный мешок к груди, семенит со сцены. Показывается Лекарь Идрис с бутылкой спирта и, видя Асту, которая уже находится в более вменяемом состоянии и трет виски, чтобы окончательно прийти в себя, взволнованно причитает.
Пусть повсеместно Асту осуждают,
Грусть мое сердце каждый день снедает.
За своим здоровьем бедолага не следит,
Того гляди, еще подцепит менингит!
Она бледна и молчалива, словно тень,
Не улыбнется даже в самый ясный день,
Того глядишь, еще зачахнет от тоски!
Ее лечить готов до гробовой доски...
Аста, прозревая последствия такого лечения, затравленно озирается, но Идрис, повинуясь закономерности круговорота Совета в природе, удаляется, уступая место Чанвиру, Прорицателю, который тасует колоду гадальных карт и задумчиво смотрит на обалдевшую Тивийанку.
Я, к сожаленью, малое предвидел,
А все могло сложиться в лучшем виде.
Знак мне подает расположение светил.
Зачем тебя я пирогом не угостил?
Тогда бы ты совсем спокойно прижилась,
Тебе бы взор не заслонила эта власть,
И я теперь жалею, горечь затая,
Что чаем как-то раз не напоил тебя.
За сценой слышатся истеричные вопли Цинтари "Ах так, да? Чаем ее поить, да?", и испуганный Чанвир, растеряв по пути карты, скрывается их вида. Астерата тяжело вздыхает, готовясь к тираде со стороны взбешенной Леди. Та не заставляет себя ждать и пускает в ход ультразвуковое меццо-сопрано.
Чтоб тебе, негодяйке, пусто было!
Я все равно сведу тебя в могилу!
Ты не сможешь больше нагло рушить мой настрой,
Не превзойдешь своей фальшивой красотой.
Поверь словам моим, я знаю, что творю,
Не дам тебе отныне портить жизнь мою.
Запомни, Аста, что придет когда-то час,
Когда достанется все лишь одной из нас.
Аста сжимает кулаки, собираясь уже ответить что-нибудь хамское, но Цинтари, догадываясь, что драки, скорее всего, будет не избежать, поспешно ретируется. Вместо нее на сцене появляется Маиллин, Страж, и вконец портит и без того неважное настроение Асты. Та снова затягивается косяком и стоически готовится выслушать очередного недруга. Маиллин в свою очередь прищуривает единственный глаз и поет неплохим баритоном - видимо, в юности был хористом.
Тварь, что явилась из Первейшей Бездны!
Жаль, Тивийанку не убить железом,
А не то бы я в тебя вонзил свой верный меч,
Оставил мучиться и кровью дал истечь!
Но почему тогда, при всех твоих грехах,
Тебя калечить не поднимется рука?
Ступи же наконец со мной на верный путь!
Идея эта мне никак не даст уснуть.
Аста от неожиданности роняет косяк и нервно щипает себя, чтобы убедиться, не померещилась ли ей эта ария садиста-фетишиста в лице Маиллина. Тот гнусно ухмыляется и подходит ближе к Асте, которая про себя нецензурно проклинает судьбу, которая сплошным потоком шлет к ней одних странно настроенных придурков, но никак не Векитора. Тут по сцене проносится Кинвайр в салатовых штанах и пурпурной рубахе и, наматывая круги вокруг дерева, на ходу умудряется петь.
Вам все поют, так чем я буду хуже?
Там, в Фоллиине, в это время ужин,
А я к Вам пришел, чтоб соблюдать немой закон
И провопить, что, типа, мол, ваще влюблен.
Пусть у меня в Тинас-Илларе есть жена,
Но не сравнится с Вами никогда она.
Да и к тому же, я скажу Вам наперед,
Она мне пить с друзьями пиво не дает.
Под конец Кин показывает сбитому с мысли Маиллину язык, и тот, забыв про свои первоначальные намерения, бросается вдогонку за Астиным слугой, который под действием сюжета, покидает место действия. Аста закатывает глаза, надеясь, что сегодняшняя катавасия подошла к концу. Но здесь не хватает драматических элементов, и для заполнения этого пробела на сцене появляется Лорд Векитор. Аста пытается привести себя в более пристойный вид и придать лицу загадочное аыражение, не очень успешно, правда. Векитор в то время начинает петь.
Я так Вас отвлекать могу едва ли.
Но, моя леди, если бы Вы знали,
Как я дорожу небесным светом Ваших глаз
И жизнь свою легко готов отдать за Вас.
Моя душа и сердце Вам принадлежат,
Ваш голос в вены мне проник, как сладкий яд.
Лишь за улыбку Вашу, леди, я бы смог
Сложить все внешние миры у Ваших ног.
Аста смущенно смотрит на свои не очень аккуратные сапоги и слегка краснеет. Векитор протягивает ей руку и помогает встать. За сценой слышится возмущенная реплика Цинтари: "Нет, ну не бесстыдница ли?" Аста некуртуазно грозит ей кулаком. Занавес закрывается.